«Ночь Гельвера» на сцене Русской драмы
23 ноября на сцене Азербайджанского государственного академического русского драматического театра имени Самеда Вургуна в рамках XVII ежегодного кросскультурного фестиваля «Петербургские театральные сезоны», который проходит в Баку при поддержке Комитета по культуре Санкт-Петербурга и Министерства культуры Азербайджана состоялся показ спектакля «Ночь Гельвера». Спектакль представил Санкт-Петербургский государственный академический драматический театр имени В.Ф. Комиссаржевской.
Режиссер спектакля- лауреат государственной премии России Александр Баргман.
Баргман не переносит действие в современность, место и время условны, но можно предположить, что подразумевается фашистская Германия. Тоталитарное государство делит граждан на «людей» и «ублюдков» по одному критерию — в последних зачисляются те, из кого не выйдет «лихой солдат». Слабоумный герой и его приемная мать пытаются избежать этой участи и пережить ночь погромов. Дурачок Гельвер видит спасение в том, чтобы изо всех сил постараться стать «лихим солдатом» и сделать солдата из своей приемной матери, которой тоже грозит опасность (можно предположить, что она еврейка).
Гельвер полностью поглощен и вдохновлен идеей приобщиться к отряду Гильберта: носится с флагом, хвастается сапогами и возбужденно поддерживает крики за окном. Его воодушевляют новое социальное положение и перспективы, он захлебывается от восхищения Гильбертом. Но на самом деле его утрированная инфантильность — защитная реакция, игра для самого себя, потому что его пугают, а не веселят разгром и убийство евреев из соседней лавки, только думать об этом столь страшно, выговорить это вслух настолько невозможно, что он морочит себя и Карлу своей преувеличенной веселостью. Но настоящее отчаяние прорывается наружу, когда Гельвер — Пьянов начинает муштровать мать, пытаясь сделать из нее солдата. Страх за нее и страх вообще заставляют его захлебнуться в эмоциях и, входя в раж, он невольно пародирует манеры гестаповцев, практически избивает Карлу, таскает ее, швыряет об пол, кричит на нее.
А потом такого же «зверя» выпустит наружу Карла. Эта героиня Оксаны Базилевич давно уже мертвая женщина (как она сама и скажет в финале). В ней нет жизни, есть только механическая привычка выполнять простые действия. С болезненной покорностью сносит она учиненные под видом военной муштры побои. Но когда обнаруживается пропажа шкатулки из ее прошлого, Карла взрывается, наконец-то оживает и с чисто женской неуправляемой яростью швыряет в скорчившегося на полу Гельвера жестяные коробки с солдатиками.
Только к финалу, к расставанию в них обоих просыпается любовь друг к другу.
Чтобы спасти Гельвера, Карла отсылает его из города с инструкцией, как добраться до лечебницы, откуда она его забрала когда-то.
Уходя, Гельвер произносит слова, звучащие как признание и любовная клятва: «Ты мне не мать, и ты мне не жена. Но немножко мать и немножко жена». Несмотря на политический контекст, спектакль оказывается про беспомощность любви, которая не может ни спасти, ни защитить. Парню не удается улизнуть, он возвращается в тот момент, когда волна погромов уже подкатила вплотную к их дому, и спасения искать негде и некогда. Тогда Карла под видом игры дает яд приемному сыну, избавляя его от мучений и издевательств. Ей тоже грозит расправа, и она обреченно остается ждать погромщиков рядом с телом сына.
В финале после смерти Гельвера обваливается стена их дома — ненадежная защита от произвола разъяренной толпы — и на ней сложено много поношенной обуви. Все, что остается от погибших в погроме людей. И тогда Карла разувается и покорно ставит свои туфли на эту символическую «братскую могилу» — ее участь тоже предрешена.
Спектакль прошел с большим аншлагом. Зал стоя апплодировал петербургским артистам.
Гюнель Гасанова
